И все же, пробираясь крадучись по дому, охраняемому правом Торпа на неприкосновенность жилища, Пол ощущал себя вором.

К 1.45 вместе с Сэмом они обследовали весь дом сверху донизу: спальни, ванные комнаты, туалеты, гостиную, кладовку, столовую и кухню. Тела нигде не было.

В кухне Пол открыл дверь, ведущую в подвал, и включил свет.

- Спускайся сюда. Нужно было начинать именно отсюда. Подвал - наиболее вероятное место.

- Даже если предположить, что рассказанное Рай правда, - сказал Сэм, - все равно мне не по себе от того, что мы шарим по их дому. Эти люди мои давние друзья.

- Я тоже не в восторге, все это не для меня.

- У меня такое ощущение, - сказал Сэм, - что я вывозился в дерьме.

- Мы почти закончили.

Они спустились вниз по ступеням.

Первая из подвальных комнат оказалась хорошо оборудованной мастерской. В углу у лестницы стояли две мойки из нержавеющей стали, машина для стирки и сушки белья, пара плетеных корзин с грязной одежной, стол, достаточно просторный, чтобы разложить на нем выстиранное белье, полки, на которых стояло множество пузырьков с различными отбеливателями, бутылочки с пятновыводителями, коробочки с дезинфицирующими препаратами. В другом конце комнаты стоял верстак с тисками и другими инструментами для изготовления рыболовных снастей. Боб был заядлым рыбаком, любившим удить на мух и получавшим удовольствие от собственноручного изготовления грузил и приманок. При этом он продавал сотнями свои изделия, что превращало хобби в довольно прибыльное дело.

Сэм заглянул в темную нишу под лестницей, осмотрел шкафы, стоявшие рядом с электросушилкой.

Тела не было. Следов крови тоже. Ничего. В желудке Пола жгло и урчало так, будто он выпил полный стакан кислоты.

Пол заглянул в шкафы над верстаком и под ним, вздрагивая всякий раз, когда открывал очередную дверцу.

Ничего.

Вторая подвальная комната оказалась почти в два раза меньше первой и целиком использовалась для хранения продуктов. Вдоль двух стен от пола до самого потолка располагались полки, на которых стояли банки с консервированными фруктами и овощами. Часть из них была приобретена в магазине, часть - собственного изготовления. Большой морозильник, походивший на сундук, стоял у дальней стены.

- В нем или нигде больше, - сказал Сэм.

Пол приблизился к морозильнику. Поднял крышку. Сэм подошел и встал рядом.

В лицо дохнул холодный воздух. Струйки призрачного пара поползли по комнате и растворились в теплом воздухе.

В морозильнике лежали две-три дюжины упаковок мяса в целлофане с наклеенными ярлычками. Эти упаковки валялись как попало, что, с точки зрения Пола, выглядело довольно странным. Они не были рассортированы по весу, или размеру, или сорту содержимого. Складывалось впечатление, что все их свалили в морозильник в большой спешке.

Пол извлек пятифунтовый кусок мороженого мяса и бросил его на пол. Затем достал десятифунтовую упаковку бекона. Затем еще одну пятифунтовую упаковку мяса. Потом вновь бекон. Затем последовала двадцатифунтовая упаковка свиных отбивных...

Тело убитого ребенка лежало на самом дне морозильника. Руки были сложены на груди, а колени задраны вверх. Мясные упаковки набросаны сверху, чтобы спрятать тело.

В ноздрях запеклась кровь. Заледеневшая кровавая корка покрывала подбородок и бедра. Он взирал на них помутневшими глазами.

- О.., нет! Нет! Господи Иисусе, - прошептал Сэм.

Он отшатнулся от морозильника и бросился вон из комнаты. За стеной он открыл кран, послышался звук льющейся воды.

Пол слышал, как рвало Сэма.

Странно, но сейчас Пол полностью контролировал свои эмоции. Когда он увидел сына мертвым, кипевший в нем гнев, отчаяние и скорбь мгновенно переросли в чувство сострадания и нежности, глубину которых невозможно описать.

- Марк, - тихо проговорил он, - все теперь хорошо. Все о'кей. Я здесь. Я здесь, с тобой. Больше ты не будешь один.

Он медленно, по одному, вынимал из морозильника оставшиеся пакеты, словно раскапывал могилу. Когда Пол снял последнюю упаковку с тела, в дверях появился Сэм.

- Пол? Я пойду наверх... Позвоню по телефону.

Позвоню.., в федеральную полицию.

Пол молча смотрел вглубь морозильника.

- Ты слышишь меня?

- Да. Слышу.

- Мне позвонить сейчас в федеральную полицию?

- Да. Самое время.

- Как ты сам?

- Со мной все в порядке, Сэм.

- Ничего, что ты побудешь здесь.., один?

- Ничего, все в порядке.

- Ты уверен?

- Разумеется.

Сэм некоторое время колебался, наконец повернулся к выходу. Он шагал сразу через две ступеньки, производя при этом много шума.

Пол прикоснулся к щеке сына.

Она была холодной и твердой.

Каким-то образом он нашел в себе силы извлечь окоченевшее тело из морозильника. Прижав его к груди и подхватив снизу руками. Пол поднял его, затем повернулся и опустил на пол посредине комнаты.

Он подышал на свои руки, чтобы согреть их.

Вернулся Сэм, все такой же бледный. Посмотрел на Марка, и его лицо исказилось от боли, но он не зарыдал. Он держал себя в руках.

- Похоже, с телефоном неполадки.

- Что за неполадки?

- Понимаешь, ветром оборвало провода между нами и Бексфордом.

Нахмурив лоб. Пол проговорил:

- Обрыв на линии? Ветер кажется слабоватым для этого, - Да. У нас он слабоват. Но, может быть, ближе к Бексфорду он гораздо сильнее. В горах бывает так, что в одном месте относительная тишина, а совсем рядом бушует сильнейший шторм.

- Линия связи с Бексфордом... - Пол отвел с белого лба сына спутавшиеся, замерзшие и слепленные кровью волосы. - Что это означает для нас?

- То, что можно позвонить кому угодно в пределах города или на фабрику. Но нельзя поговорить с другим городом.

- Кто это сказал тебе?

- - Оператор. Мэнди Альтман.

- Знает ли она, когда восстановят линию?

- Очевидно, там серьезное повреждение, - ответил Сэм. - Она сказала, что бригада связистов из Бексфорда уже работает. Но им потребуется несколько часов., - Сколько часов?

- Понимаешь, они не уверены, смогут ли починить до завтрашнего утра.

Пол продолжал оставаться около тела сына, стоя на коленях на бетонном полу, и размышлял над словами Сэма.

- Один из нас должен отправиться в Бексфорд и вызвать оттуда полицию.